9 May

мне до материнства долгий и тернистый путь до луны, ведь надо быть самой быть примером для детей, какой не смогу быть ещё несколько лет. но есть в этом какой то особый трепет когда видишь малышей, ещё не осознавших всех аспектов жизни. их любопытство что, где и почему. их широко распахнутые глаза которые видят то, к чему привыкли мы, и совершенно ново для них. трепет в том, чтобы быть их наставниками и объяснять уже очевидные, для нас, вещи.
в их попытках произнести первые слова или неуклюжих попытках сделать первый шаг, ведь позже они наговорят километры слов и уже уверенно прошагают тысячи-сотни километров. нежный трепет в том, как они улыбаются и смеются когда ты агукаешь, играешься с детьми. трепет в том, чтобы понимать что это твоё и ты сделаешь все, чтобы уберечь их от грубиянов и корыстных людей. и досада в понимании, что им нужно обжигаться чтобы они приобрели собственный опыт.
и со временем, видеть что хоть он давно не ребёнок, но относиться с такой же нежностью и любовью как и много лет назад. трепет в том, чтобы любить кого то больше чем себя.
есть что-то в этих маленьких марсианских мальчиках, что-то в неокрепших плечах что заставляет меня быть более мягкой. есть что-то в этих прекрасных созданиях венеры, что пробуждает во мне материнскую нежность, которую я ещё не испытывала в самом деле.

0
мой прадед никогда не отрицал что девятое мая это великая дата, во всяком случае для него. но никогда не понимал этот цирк посвящённый ветеранам, ведь всем как и ему приходилось стоять несколько часов как экспонаты перед людьми, говорить о больных вещах которые долгие годы снились в кошмарах. мой прадед очень долго и громко ругался от лозунгов недалёких людей «можем повторить». мой прадед никогда не понимал ненависть ко всем немцам, ведь захватывая берлин он видел и мирных жителей.
для него девятое мая был днём памяти, памяти по умершим друзьям, по отцу и матери. «я ушёл на войну ещё юным мальцем, а вернулся с седыми волосами, морщинами и бессонницей».
0